Имя, кличка: Омид. (Тайин)
Возраст: 23, и видимый на этом остановится.
Раса: Мизьен (птиц).
Род занятий: Халиф Шеду.
Ориентация, соответственно, тоже Шеду, потому как, кроме возлюбленного мужа, никого рядом с собой не испробовал и не видит. А позиция - снизу.
Характер: Воспитываемый в любящей и демократичной семейной обстановке, создаваемой родителями, Омид с детства рос спокойным и сообразительным мальчиком, обладая при этом весьма мягким нравом и несгибаемой волей. Принципиальный, он соблюдал законы справедливости и равноценного обмена, стараясь во всем помогать своим родителям, подарившим ему жизнь и всё для неё необходимое, отвечая добром на доброту окружающих его людей, но быстро забывая обиды и боль. Мизьен с раннего детства был крайне любознательным и тянулся к книгам и обучению, словно завороженный ими, стараясь самостоятельно изучать окружающий его мир, по крупинкам собирая всю дарованную ему информацию.
Быть представителем своей расы ему не очень нравилось - мальчика раздражали рассказы отца о том, что, как только Омиду исполнится семнадцать, его, скорее всего, заберут в гарем к одному из драхм наложником, а каждое полнолуние он начнет сводить с ума всех своим запахом. Это не пугало. Именно вызывало раздражение, ведь означало, что вся его судьба предрешена, потому что он родился с "проклятием крыльев", но с течением времени Омид перестал воспринимать данную ситуацию как проблему, руководствуясь принципом "поживём - видно будет".
Чем старше становился птиц, тем отчетливей в нем проглядывали родительские черты: твердость и прагматичность в чем-то сурового отца, уверенного в себе и весьма талантливого, и заботливость и виденье мира матери, с радостью встречающей каждый день и оберегающей семью как самое ценное на свете. Юноша брал от них обоих самое лучшее, впрочем, не стараясь походить на родителей досконально. Например, в отличие от них, Омид не признавал веру своего континента единственно истинной, видя больше божественного в природе, чем в рукотворных идолах храма своего города. Мальчику вообще было свойственно мысленно одушевлять окружающую его действительность, поэтому иногда он вполне мог разговаривать с деревьями или облаками, расспрашивая их о дальних странах или же подземных городах, обязательно спрятанных глубоко-глубоко внутри, в горячих недрах его родины.
И, несмотря на пережитую трагедию, мизьен умудрился сохранить в себе всё то тепло, что успел накопить, благодаря родным и близким, и не захлопнулся от всего мира подобно створчатым раковинам морских устриц. Пусть не сразу и не без изменений, но он снова встал на ноги, удерживаемый Шеду. Но так и не смог справиться с некоторыми своими страхами, зловредно мешающими нормальной жизни. Теперь, резко позвраслев, Омид меньше говорит и мечтает, он старается жить каждым днем, поняв, что всё может измениться в одно мгновение, а потому отдает искренне любимым мужу и миру всего себя, придя к столь хрупкому и необходимому душевному равновесию.
Внешность:
Мало похожий на своих собратьев-мизьенов, Омид всегда немного стеснялся своей внешности. Где хваленая талия? Куда делись утонченные, почти женственные черты лица, столь постоянно и неумолимо присущие всем представителям его расы? Да и тонким юношу не назовешь, даже будучи в дрова пьяным. Однако птиц не особенно страдал по этому поводу, ведь из каждого правила должны быть исключения, и ничего страшного в том, что на сей раз исключением стал он сам. Да, он больше был похож на обычного человека, но это его вполне устраивало. Смугловатый, с приятно мягкими чертами лица, Омид мог назвать себя весьма симпатичным. Особенно, с учетом того, как завораживали посторонних его темно-карие, почти черные глаза, всегда смотрящие со спокойной уверенностью и прямотой. А белоснежные волосы были прекрасным подарком его мизьенской сути. Каждый раз нагло срезаемым, стоило прядям хоть немного начать лезть в лицо. Птиц был невысок: чуть выше среднего роста своей расы, однако далеко не дотягивающий до самого маленького драхмы. Плавный и гибкий, словно кот, он не был лишен мышечной массы, а потому выглядел весьма крепким и хорошо сложенным, что было не удивительно, ведь всю работу по дому он вызывался делать сам, даже тяжелую.
А потом случилось страшное: тот бой и пожар в их доме, навсегда перечеркнувшие прошлое юноши и оставившие отметины на его теле и душе. Но шрамов осталось меньше, чем могло быть, ведь, к счастью, его спаситель своемременно позаботился о лечении, поэтому теперь неприятные рубцы красовались только правой стороне лица, рассекая бровь и спускаясь по шее вниз на плечо и лопатку, а после соскальзывая по руке до местечка чуть ниже локтя, но Шеду словно не замечал их, одаривая Омида, тогда ещё совсем мальчишку, вниманием и заботой, поэтому и сам птиц со временем стал относится к меткам огня как к чему-то, не стоящему каких-либо волнений. А после свадьбы с драхмой стал растить волосы, пусть с боем, но подчинившись желанию мужа.
Предпочитает одежду из мягких однотонных тканей светлой гаммы, свободного кроя и в чем-то простую. Редко открывает руки выше локтя и почти не носит украшений, несмотря на то, что Шеду часто балует своего халифа дорогими подарками. В общем-то, и одевает он их только для супруга.
Второй облик: Крылья у него достаточно размашистые, светло-серые с "блуждающими" перьями более темных оттенков серого (вплоть до черного) и едва заметно серебрящимися - по самому краю.
Тату крыльев промеж лопаток почти белое, отлично различимое на более темной коже.
Умения: Стандартный набор мизьена. И плюсом к этому идут знание обоих языков, тщательно изучаемых с разрешения супруга, и прекрасные навыки готовки, тренируемые сперва тайком,пока Шеду нет дома, а потом и в открытую.
Слабости и сильные стороны:
минусы: До безумия боится открытого и неуправляемого огня, да и вообще старается держаться от его источников подальше. Больше, чем огня, боится сближаться с "людьми", потому что они не вечны. А самый большой страх - потерять мужа, без разницы, в каком смысле и каким способом.
К тому же, жить не может без шоколада, особенно, с острыми специями, и запеченных с сахаром и пряностями яблок.
плюсы: Может долго обходиться без сна. Крайне медленно пьянеет. Связей, порочащих его, не имел.
Биография: Омид родился и вырос в небольшом городке Хормозган, раскинувшем свои корни на западе от столицы. Родители его, совершенно обычные люди, не отказались от мальчика, даже не смотря на то, что тот оказался представителем другой расы, которого их лишат, как только парнишка станет совершеннолетним. Они дали мальчику второе имя, секретное, чтобы он мог говорить его только тем, кому действительно доверяет, - Тайин.
Отец мизьена, Фэридун, был крайне сильным мужчиной с поистине волшебными руками. Из обычной глины он создавал посуду, достойную самого султана, а мать Омида, прекрасная женщина по имени Мину, скрупулезно расписывала её собственноручно смешиваемыми красками, обжигала и по утрам продавала на местном базаре. Иногда она выменивала готовые изделия на столь любимые сыном яблоки, привозимые из дальних стран. Это небольшое дело позволяло семье Омида жить в достатке, а самому мальчику - учиться и приобретать мало кому доступные книги.
Город был портовый, поэтому птиц часто убегал на пристань, закончив все свои дела. Ему нравилось смотреть на других людей, не похожих на него самого и любого из знакомых ему соседей. Иногда он даже помогал морякам и бегал по их поручениям за небольшую плату или иноземные сладости для матери. А ещё он мечтал о том, что они с семьей когда-нибудь сядут на такой вот огромный корабль и уплывут к далеким зеленым берегам, о которых охотно рассказывали приезжие, изрядно коверкая родной язык Омида.
Но мечтам этим не удалось сбыться: когда птицу только начинался пятнадцатый год, после второй, на этот раз неудачной беременности, Мину оказалась прикованной к кровати. Она всё так же, как и раньше, радовалась каждому дню, любила свою семью и старалась не быть для них обузой. Но месяцы шли, и в матери Омида оставалось все меньше сил и того волшебного восточного огня, что заставлял людей двигаться вперед. Отец его проводил с любимой, но постепенно угасающей женой всё больше времени, стараясь вернуть ей желание жить. И, кажется, та даже начала, наконец-то приходить в себя, но...
Война, развязанная повстанцами, была словно гром среди ясного неба. Горе-вояки резали всех без разбору. А тех, кого не убивали, насиловали и калечили, после забирая с собой забавы ради.
Омид до сих пор иногда вскакивал в ледяном поту среди ночи, охваченный паникой, когда во снах всплывали почти забытые и уже словно смазанные картинки. Их горящий дом, черный дым, вздымающийся к небу, и как отец до последнего закрывал их с матерью собой, когда в комнату ворвались чужие.
Он не помнил, что было дальше, только горячие сильные руки, аккуратно удерживающие его от возвращения в полыхающий и постепенно обваливающийся дом. И жаркий успокаивающий шепот.
В этих руках он просыпался теперь по утрам, спустя годы недоверия и очень медленного привыкания.
Не будите ли вы против вмешательства ГМ в вашу игру?
Только по предварительной договоренности.
Связь с вами:
Отредактировано Омид (2013-09-30 00:06:16)
